Belphegor

Даже если состояние Бела было приближено к бессознательному, он все еще оставался варийским офицером, и это являлось лишним доказательством тому, что неважно, каким по счету чувством, но принц всегда видит движения попавшего в зону досягаемости объекта.
Потрошитель чуть повеселел, уже размышляя над тем, что же сделать с новым объектом развлечения, входящего в гостиную; рука автоматически потянулась за ножиками. 
- Чего сидим, что скучаем? – вопрос не пришелся принцу по душе, поскольку снова вспоминать детали разочаровавшего его задания ему совершенно точно не хотелось. А может, было лень.
Еще надо было писать отчет, где уж точно придется вспоминать все подробности, и Бельфегор решил, что если эта особа с  цветной челкой не сможет его заинтересовать, то он не станет больше терпеть натиск грызущего чувства скуки и пойдет водить ручкой по бумаге - хоть какое-то действие. Откровенно говоря, Бел надеялся, что ему все-таки станет интересно, поскольку отчеты занимали лидирующие позиции в списке вещей, которые вгоняли его в еще большее уныние.
- Пи-и-иу, - радостно протянул принц, метнув к ногам девушки один из своих ножиков. – И-ши-ши-ши, ты пришла развлечь принца?– Ответа гений дожидаться не стал, поскольку для него он был вполне очевиден. Не должны же принцы скучать. -  Что думаешь, как связаны дураки и Ску-а-ло? - Бел натянул леску между двумя указательными пальцами и пустил по ней любимое холодное оружие, одновременно испытующе следя за выражением лица незнакомки и улыбаясь своей извечной улыбкой во все тридцать два.

Belphegor

Стоило Бельфегору чуть сблизить друг с другом указательные пальцы, как леска прогнулась под тяжестью ножика, и тот устремился вниз, разрывая тонкий материал водолазки и больно задевая живот. "Вот черт, совсем про него забыл. Снова забыл. Хотя в чем я виноват? Мое внимание было отвлечено этой… Кстати, кто это?"
- Крепко… Каков вопрос, таков ответ, – пренебрежительно бросила девушка, что, в свою очередь, уязвило принца. Да как смеет? С особами голубых кровей так себя не ведут!
Если бы челка принца не скрывала его воистину прекрасные глаза, то, возможно, в них так же ясно читалось удовлетворение, как в душе – уязвленность.
- А? Ответ и вопрос? Твой ответ подтвердил мои мысли. Ску-семпай совершенно точно связан с дурачками, оглянись вокруг, только босс да я понимаем, что за ересь здесь творится, - наигранно вздохнул Бел, добавив максимальную измученность в голос.
- С чего бы мне развлекать принца, я не клоун, - на лице девушки вновь отобразилась неприязнь. Да что ж такое?! 
- У нас клоунов много, могла бы пополнить коллекцию, ши-ши-ши, - Бельфегор подался вперед и, наконец, удобно усевшись на кресле, добавил, - не надо быть клоуном, чтобы развлечь принца: у этих шутов ужасная одежда, странный юмор и извечно повторяющиеся выступления. И раз ты не клоун, то кто ты вообще? Я впервые тебя вижу. – Потрошитель из последних сил сдерживал раздражение из-за проявленного пренебрежения к его королевской персоне, сохраняя приятный заинтересованный тон, дополняя его плавными манипуляциями, свидетельствующими о полной расслабленности. Какая-то напряженная аура исходила от девушки, Бел не чувствовал вольготности в ее движениях, было ощущение, будто от него что-то пытаются скрыть. А принц любил загадки, ведь во многих из них дорога к истине вымощена парадоксами.

Belphegor

- Чего дергаешься? Нет чувства самосохранения? Еще одно резкое движение с твоей стороны, и я не буду сдерживать свои рефлексы, - принц растянулся в хитрой ухмылке, - хотя если тебе все равно, то принц не возражает, - оголяя белые зубы в широкой улыбке и поворачиваясь к собеседнице, добавил он. Если бы не длинная челка, то, возможно, новая знакомая обратила бы внимание на моментально вспыхнувшую заинтересованность в глазах блондина. - Ника, говоришь? Кто же не знает меня, Ника-чан? Все знают, и-ши-ши-ши.
Принц несколько секунд смотрел на протянутую ему руку и перевел взгляд на дружелюбную улыбку девушки. Потом вновь посмотрел на руку. Тут же уйдя в какие-то мысли, принц опустил голову и застыл, согнав с лица улыбку. Аккуратно дотронувшись рукой до живота, Бел кончиками пальцев провел по ранке и не торопясь, будто боясь кого-то спугнуть, приблизил к лицу кисть руки, на которой остались красные отпечатки. Еще около секунды потребовалось ему для осознания произошедшего. Губы медленно расползлись в змеиной улыбке и, остановившись на полпути, замерли.
- Ши-ши...Ши-ши-ши...И-ши-ши-ши-ши-ши... Пролилась... моя королевская кровь...
Истеричный громкий смех наполнил гостиную уже через минимальное количество времени, которое только могло понадобиться гению для осознания произошедшего. Бельфегор резко вскочил с кресла и, схватив протянутую ему руку, прижал ее к спинке дивана, развернув девушку лицом к своему лицу, искаженному ломаной ухмылкой:
- Ши-ши-ши, нельзя приковывать внимание принца, когда ему не хочется этого, и-ши-ши, - движения Бела приобрели порывистый импульсивный характер, его тело пробивала еле заметная мелкая дрожь, а мысли стали крутиться вдвойне быстрее, накладываясь друг на друга и образуя новые идеи и задумки.
Еще несколько мгновений, и новая знакомая была прижата к спинке дивана, тонкие цепкие пальцы принца удерживали ее теперь разведенные по сторонам руки, а сам потрошитель нависал над Никой, коленями облокачиваясь на сидение дивана и ими же сжимая ноги "собеседнице", шишикая и думая, что же ему хочется сделать с обвиняемой.

Belphegor

Потрошитель всегда помнит все свои сны. Если не все, то большую часть.
Длинный, кажется, бесконечный коридор,  уходящий вглубь черной бесконечности. Точно ли это коридор, Бельфегор не знал. Лишь чувствовал, что за тяжелую насыщенно-черную кулису по сторонам от него, хода нет.  Шаг вперед. Только вперед. Всегда вперед. Без оглядок и сожалений. Еще шаг. Без сомнений и пугливости. Принцам неведом страх. Черный, возможно, каменный пол поглощает звонко-отчетливые звуки шагов, недовольно возвращая приглушенные маловнятные постукивания о поверхность. Далекий проблеск. Мгновенное его исчезновение. Неожиданно яркая вспышка поблизости пляшет в отражении серебряной диадемы, постепенно растекаясь по фигуре мальчика. Резкое движение рядом. Бельфегор  моментально бросает нож. Снова движение – еще один нож. Еще движение. И еще одно. И еще, и еще, и еще…  Раскрывшиеся в руках  мальчика стальные веера выпускают из себя острые быстро летящие предметы, скрывающиеся в черном полотне темноты. Обретающая очертания разреза яркая цветная дыра, оказавшаяся перед принцем, притягивает к себе быстро движущееся нечто.  Через мгновение в нее втягивается десятки неясных, расплывчатых, радужных, плоских силуэтов. Новые стилеты быстро сокращают расстояние между собой и тенями. Казалось, что эти бесцветные фигуры пропускают через себя все. Но серебряное оружие достигает своих целей, глубоко вонзаясь в разноцветные тельца фигур. Из свежих ран быстрым живым потоком вытекает кровь. Много крови. Разливаясь по черному пространству, она окрашивает все в ярко-алый цвет, от которого должны болеть глаза и взрываться волнами боли голова. Но Бельфегор спокоен. В ярком воспламеняющемся красным цветом месте, принц чувствует себя счастливым. На душе необыкновенно мирно, нет больше диких неистовых  побуждений, случайно возникшая беспокойная мысль сгорает в рдяных красках. Тонкие нити напряжения и беспокойства лопаются, позволяя потоку умиротворения наводнить сердце. Что-то в глубине души звонко разбивается, и эхо громких звуков вырывается наружу безумным неконтролируемым смехом, заставляя содрогаться каждую клеточку плоти. И так спокойно… Тело начинает двигаться без указаний принца, но в согласии с его желаниями. Изящными легкими движениями мальчик управляет нанизанными на тончайшую леску стилетами, и те тот час рассекают воздух, впиваясь в разноцветные фигуры и выпуская из них красную жидкость. И так хорошо… Бурный несдержанный хохот вновь врывается в тишину, топя еле слышные стоны фигур в своей громкости.  И на душе такая свобода…
Бельфегор никогда не забывает то ощущение парения и невесомости в червонных цветах. Лишь они способны ненадолго вернуть ему его подлинное естество.
- Будешь спрашивать, хорошо, что ты это осознаешь, солдат, - шипит Потрошитель в ответ Нике, еще больше сокращая итак небольшое расстояние между их лицами. Дотронувшись лбом до теплой и в то же время прохладной кожи девушки, Бел сильно сжимает ее нижнюю губу между своими губами, водя по ней языком. Непродолжительная мягкость в поведении, абсолютно не свойственная Принцу, продолжается считанные мгновения: Бельфегор, сильно стиснув зубы, кусает девушку, не ослабляя нажим, а лишь усиливая. Отпустив руки Ники, но, не разрывая поцелуй, Бел достает один из своих ножиков и без давления водит им правой рукой по шее обвиняемой, но и этого достаточно, чтобы на ее, кажется, тончайшей коже начали выступать небольшие красные капельки.
Чем дольше Бельфегор прибывает в бескрайних и в то же время узких багровых коридорах , тем крепче укореняется в его сердце желание остаться там навсегда. Нет больше того барьера, разделяющего его мир и мир наружный, все сливается и окрашивается в единый красный цвет, нескончаемым потоком выплескивающийся из ран бездвижных, теперь уже тусклых силуэтов. Два мира сливаются в один. В один целостный, полный мир. Разделяющая грань уже стерта окончательно. И эта порывистая легкость, данная ему настоящему, приятно ноет и отзывается в каждой мышце тела, уничтожая все невидимые оковы на нем. В такие моменты для Потрошителя нет разницы между плачущими и счастливыми, между пугливыми и храбрыми, между стойкими и ломкими, между живущими и существующими. Все наливается красным цветом…
Пальцы левой руки Бельфегора окольцовывают руку девушки, периодически то ослабляя хватку, то усиливая.
"Наказание за хамство Принцу неминуемо".

Belphegor

- Ши-ши-ши,- Принц бился в дикой неуправляемой истерике, шишикающий смех приобрел еще более схожие нотки с шипением змей - с шипением угрожающим, злобным, агрессивным. Пребывая в нирване, преисполняясь эйфорией, Бельфегор сводил все физические возмущения и протесты девушки, как ему казалось, крайне слабые и весьма непродуманные, на нет, лишь подстраиваясь под некое подобие ударов. Мысли комбинировались и смешивались, бешеным ураганом формируя длинные взаимносвязанные цепочки возможных действий и тут же находя варианты преодоления возможных препятствий. Попытки оттолкнуть Бела самому Потрошителю казались крайне забавными и инфантильно-наивными.
"Кажется, девочка не осознает разницы в силах, ши-ши... И она утверждает, что знала меня?"
Принца действительно развлекали усилия, прилагаемые девушкой к получению так называемой "свободы". Да и что она так рвалась?
- Отношения? - переспросив, даже замер блондин, и, если кто-нибудь бы стоял, прижав к груди Бела стетоскоп, то, возможно, уловил бы секундную остановку дыхания. О каких отношения треплется эта девчонка? Если бы Бел был знаком с их естественным проявлением, то, наверное, задумался бы о вечном и прекрасном, глядя на самоотверженные пожертвования здоровьем Ники, но у каждого своя правда и своя жизнь. Пока же для принца это было нечто недосягаемое, непонятное и... неинтригующее. Он мало задумывался о подобных вещах, и вряд ли хотя бы одна из тех немногих связей, что были у него за шестнадцать лет его жизни, была порождением осознанных  сердечных чувств. Ну, если, конечно, не брать в счет те, что действительно касались королевской души, а именно - королевской крови. "Что же успела навоображать эта дуреха?" - искренне сокрушался Бельфегор, всегда руководствующийся лишь звериной натурой истинного Потрошителя, когда отношения переступали за грань общения во всех проявлениях.
Красный цвет, полностью обволакивающий гостиную, стал постепенно тускнеть, уступая в яркости настоящим краскам помещения, которые, в свою очередь, постепенно возвращали свою насыщенность. Выпустив последний ряд ножей, свернулись и серебряные веера в руках Принца-Потрошителя, который до сих пор отправлял в сладкое небытие разноцветные силуэты, а сам Принц, погрустнев, осел на пол коридора и незамедлительно растаял в воздухе, увлекая за собой и все последствия кровавой бойни.
Зрение Потрошителя постепенно стало приходить в норму и различать другие краски, помимо багряной, и ситуация стала вырисовываться перед ним в совершенно другом свете: сопоставляя животный инстинкт, преобладающий в поведении истинной натуры принца, у девушки подобного не наблюдалось, поэтому то, что она себе напредставляла совершенно не согласовывалось с желанием Бельфегора. По крайней мере, Бельфегора в более-менее адекватном состоянии.
- Ха-ха-ха, ши-ши-ши, ха-ха, - новым приступом смеха разразился Принц, одновременно и ликуя в осознании забавой ситуации, и расстраиваясь по причине исчезновения той непередаваемой легкости и того ощущения парения. Отстраняясь от девушки и вытирая с губ тыльной стороной ладони кровь, принц с хитрой улыбкой отсел от нее и откинулся на спинку дивана, прижавшись к его углу. Ни минуты не сомневаясь, Бел вытер руку о светлую обивку дивана, оставив на нем светло-красные разводы, и чуть заметно поморщился, на этот раз с трудом подавляя в себе вновь вырывающуюся сущность Потрошителя. Вряд ли Бельфегор ждал действий со стороны виновной или хотел услышать от нее какие-то слова - он просто рассматривал ее, думая с каких пор в Варию стали принимать девушек, как-то бездумно блуждал взглядом по ее фигуре, не испытывая ничего, помимо некой заинтересованности, которая с применением воистину адских усилий стала не спеша подавать признаки жизни. Пожалуй, этот солдат заслужил того, чтобы королевское внимание было обращено в его сторону - уж больно пришлось по вкусу Бельфегору моментально сформировавшиеся в голове юной особы мысли об отношениях, с пониманием которых сам Бел справлялся чуть лучше, чем в поединках с непутевым братцем. К тому же, ранки на губах, которые оставила девчонка, и доставляющие приятную покалывающе-ноющую боль являлись хорошим напоминанием тому, что по какой-то неизвестной причине Бельфегор позволил какому-то столь малознакомому человеку прикасаться к нему, и даже не было важным, что зачинщиком выступал он сам. Да и, в конце концов, ни к каждому же Бел лез с поцелуями...
- Будем друзьями, Ника, - утвердил Принц, ничуть не заботясь о возможных отрицательных ответах.
Принцам не отказывают. Даже если отказали. В любом случае "широка тропа, ведущая в погибель", и вариантов этой самой погибели много. Немало тел Потрошитель оставил на той тропе, наверное, она уже устала считать своих "гостей".

Belphegor

- Да, выбора нет... - тяжело вздохнул Бельфегор, вкладывая в свои слова обреченную грусть, и, помолчав, добавил, - смотря о чем ты говоришь... Если о порезах, - принц перевел взгляд на шею Ники, - то, скорее всего, да. Если о чем-то другом - о чем? - состроил недоумевающий вид Бел, пристально следящий за манипуляциями девушки с его оружием. Детское чувство, в большинстве своем основывающееся на "это мое-не отдам" изводило его терпение и подталкивало к осуществлению желания по возвращению своего. Порывистая натура Хранителя Урагана Варии, обычно заслоняющая любые мысли своими привычками и стремлениями, на этот раз почему-то пребывала в относительном спокойствии, не ударяя в голову неожиданными решениями. Пока Бел только и делал, что ничего не делал, как, собственно говоря, обычно.
- Разлеглась, странная ты леди, - беззлобно буркнул принц, слегка пиная в бок Нику подошвой сапога. Безмерной тягой к общению Ураган никогда не страдал, периодически устраняя зародыши подобных желаний вместе с очередной парой бесполезно дергающихся в предсмертных конвульсиях жертв, но сейчас его душевное состояние пребывало в дисбалансе, окончательно не успокоившись после пробуждения настоящего Принца-Потрошителя. Именно поэтому в голове был жуткий компот из разных идей, который в действительности таковым и являлся, так как сам Бельфегор не мог понять, что ему нужно в данный момент, и что он ожидает от новой знакомой, раз сидит тут уже чертово количество времени, то разговаривая с Никой, то рассматривая ее, то вообще не-поймешь-что.
- Какое оружие ты используешь?

Belphegor

- Почему это - неважно? Сама спросила про мой "метод" знакомства, а теперь говоришь, что неважно? – Бельфегор удивленно поднял бровь,  и самодовольно-задумчивое выражение лица сменилось неким расстройством с примесью разочарования. Принц обожал, когда его великолепной персоне уделяли внимание хотя бы расспросами о нем самом. Не факт, что Бел ответил бы хотя бы на половину из них, а не сидел бы с безучастным видом, подкармливая свое потрясающее самолюбие желанием собеседника обратить на себя королевское внимание; не факт, что Белу бы не взбрело в голову  пролить нечто красное и теплое; не факт также, что Бел вообще бы слушал неинтересный монолог, который, по идее, должен был бы стать диалогом, но не стал и не станет. Главное то, что принц обожал внимание к себе. А теперь, когда тема, непосредственно касающаяся его самого, была так неожиданно закрыта, в душе варийского Урагана постепенно росло желание превратить эту вредную девчонку в цель для своих стилетов. Кстати, как бы она смотрелась с ножами в горле, животе и… руке? Нет, не пойдет… Бельфегор мечтательно наклонил голову, всматриваясь в девушку.
- Тебе то что? Ничего я не странная! – возмутилась Ника, и Бельфегор тут же получил ответ на свой пинок.
- Мне просто не дает покоя твоя агрессивность, - язвительно заметил Бел. Как ни крути, а принц он и есть принц, и то окружение, в котором он находился в детстве,  те манеры девушек вокруг него никак не согласовывались с поведением этой девчонки. Конечно, Бельфегор видел немало девушек и женщин, являющихся частью мафиозных семей, но он совсем не воспринимал их как представительниц так называемого прекрасного пола, поэтому Ника, которая весьма неожиданно для самого Бела стала восприниматься как создание противоположенного пола, казалась ему весьма странной и даже подозрительной.
- Перестань пинаться! Места мало?
- И-ши-ши-ши, не хочу переставать, не указывай принцу, - растянулся Бельфегор в обыкновенной широкой улыбке, и снова несильно пнув девушку, попутно пропуская мимо ушей перечисления оружий. Якобы пропуская. Внимательно проследив полет своего ножа, Бельфегор моментально оказался на месте его "приземления" и, бережно подняв его, повернулся в сторону Ники:
- Не кидай их, невежа, - по-детски обиженно буркнул принц, пряча нож в карман.
На замечание о скуке, принц сначала не отреагировал, все еще раздумывая, что преобладает в его душе: интерес к странностям девушки или раздражение. Помолчав его с половину минуты, Бельфегор, сзади обойдя любимое кресло, облокотился на его спинку.
- А как насчет того, чтобы разнести что-нибудь к чертовой матери? – воодушевленно и весьма дружелюбно протянул принц.

Belphegor

- Хуже?... – осторожно переспрашивает блондин, - солдат, ты боишься?... – совершенно серьезный Бел склоняет голову набок. Трудно описать тот азарт и желание, которые моментально разгораются в душе Потрошителя при высказывании данного предположения: от пальцев рук к груди приятными наплывами разливается волнующе-покалывающее чувство напряжения, на днище зрачков пробуждаются языки пламени дремлющего животного инстинкта охотника, воображение быстро вырисовывает красные картины на белом фоне. Принц быстрыми плавными движениями подходит к Нике, и, криво ухмыляясь,  наклоняется к ней, шипя на ухо:
- … ты боишься боли? – заканчивает предложение Бельфегор, снова садясь на диван и замирая, словно дикое животное, готовое при любом движении жертвы накинуться на нее, совершенно не контролируя свои мысли.
- В следующий раз отрежу, - резким движением Потрошитель приставляет лезвие ножа к уголку губ девушки, внимательно и сосредоточенно всматривается в ее лицо. – Да у тебя, видимо, жизней больше чем у всех кошек вместе взятых, раз не думаешь о последствиях сказанных слов, - вкрадчивый голос пропитан самоувернно-снисходительными нотками, - второй раз за одну встречу так и напрашиваешься, странная ты леди.
Отводя нож от лица девушки, Бельфегор  пустым взглядом блуждает по полу, видимо, пытаясь прийти в себя. Затихающие голоса в голове гения из последних сил кричат о том, что надо оставить эту странную девчонку и не играть с ней в охотников, правда, Бельфегор не помнит, почему он должен это сделать… Какое-то странное чувство преследует его уже на протяжении всей "беседы" с варийским солдатом: стилеты за пазухой, кажется, становятся невыносимо горячими при каждом слове девушки, изводя Бела желанием превратить, кажется, хрупкое тело Ники в очередную мишень; и в то же время Потрошитель чувствует заинтересованность, смешанную с чувством некого родства. "Какое пламя?...". Бел не задает этот вопрос, ему интересно найти ответ самому.
- Раз тебе лень, я пойду один… - потерянным голосом, скорее, даже на автомате, еле слышно отвечает Бельфегор. Странно. Мысли бывают настолько тяжелыми. Бельфегору не часто приходится разбираться в себе, пытаясь найти отклик своей души на какие-то непривычные ему вопросы, поэтому сейчас он полностью ни то поглощен  желанием развязать путаные идеи, ни то просто опустошен необычными для него чувствами. Принц поднимается с дивана и внезапно для самого себя останавливается на полпути от выхода из гостиной.

Belphegor

- Самокритично, но верно, и-ши-ши-ши, - постепенно приходит в себя Бел.
Почувствовав, как плечо тянет вниз, принц вопросительно покосился на девушку, позволившую себе столь вольготное поведение по отношению к его персоне. Снова. Похоже, он даже постепенно свыкается с подобным характером девчонки. Хотя ножики в ее теле однозначно смотрелись бы превосходно. – Я передумал. Если я сейчас куда-то уйду, то надо будет возвращаться: писать еще эти отчеты, иначе белобрысый заест, - грустно протянул варийский Ураган, заведомо негативно относящийся ко всему, что требует прикладывания минимальных усилий, если это ему неинтересно. – Но ты наконец перестала ворчать и улыбнулась, - впервые за знакомство Бельфегор посмотрел в глаза девушки. Вряд ли, конечно, она это поняла, но все возможно. – Может, поможешь мне отчеты написать? – надежда, как известно, самая жизнеспособная. Как ни крути, а принцу было интересно понаблюдать за странной девушкой, роющейся в бумагах. Бел вновь заулыбался. Пожалуй, это можно было назвать привычкой, этаким рефлексом, выработанным за многие года, а, возможно, даже врожденным. Плавным движением высвободившись из-под локтя Ники, принц выглянул в коридор, пытаясь понять, не направляется ли кто-нибудь к гостиной. Осознав, что никого нет, и ловить ему нечего, принц подошел к Нике и встал перед ней, почти не двигаясь. "Ну, может, проявишь смекалку варийца?"

Belphegor

"Не проявишь... Даже лучше". Бельфегору доставляло удовольствие наблюдать за проявлениями смятения и растерянности собеседников, не видящих логической базы в продуманных действиях принца. Конечно, лицезрение лихорадочных метаний в поисках спасения и затравленного взгляда загнанных жертв приносило большее удовлетворение его душе, но и сейчас, стоя посередине гостиной и смотря на девушку, он был доволен результатом - замешательством Ники. Приятное чувство осознания того, что ты знаешь больше чем другие да и отвечать на их вопросы едва ли собираешься. Бел не видел ярко выраженного повода объяснять свое поведение и не стал ничего говорить, считая, что всему свое время, и, возможно, понимание придет само собой; пусть и в облике других идей, но и действия принца чаще всего не ограничиваются имением лишь одного смысла.
- Ши-ши-ши, отчеты, так отчеты, спасибо, - еще чуть помедлив и якобы забыв ответить, принц направился к любимому креслу, неподалеку от которого он недавно видел листы белой бумаги и, кажется, ручку. Кто их тут оставил - было загадкой, мало тревожущей принца, но белые листы внезапно оказались желтыми, а рядом лежащая ручка оказалась карандашом."Сойдет," - лениво подумал Бел и, захватив пару листов и длинный карандаш, вновь вернулся к знакомой, чья мимика выражала куда больше нежели движения, - это даже заставило Бела улыбнуться собственным мыслям о забавности и некой необычности Ники. По крайней мере, агрессивность девушки спала и расслабленному Бельфегору было проще отдыхать и дальше. Вообще, принц впервые за свою жизнь так много думал о девушках.
- Странные леди не бывают старыми бабками, думаю, им больше подходит вариант "престарелая дама" или что-то в этом роде, ши-ши, - ответил наконец блондин, по-хозяйски разваливаясь в кресле и жестом руки приглашая солдата сесть, например, на диван. Куда хочет пусть присаживается - принц разрешает.
- Столько писа-а-ать... - вздохнул гений, прикидывая объем работы, который, кстати, был не так уж и велик в сравнении со многими предыдущими размерами. - Тебя учили делать оригами?

Belphegor

- И так можно. Прелестная престарелая дама тоже вполне себе вариант, - расплылся в обаятельной улыбке Бельфегор и развернулся к девушке, так не к стати вставшей за спинкой кресла. Ураган Варии становился излишне нервозным, ощущая присутствие одушевленного субъекта за спиной - в такие моменты Бела охватывало твердое ощущение того, что что-то ускользает от его понимания. -   И не возмущайся, все-таки улыбка тебе идет больше, - нарочито равнодушно озвучил свои мысли принц, которому уже начало надоедать это  словоблудие. Конечно, упускать шанс подколоть кого-нибудь как словесно, так и физически, упускать он не любил, но на удивление миролюбивый настрой совершенно не желал покидать его. Такое состояние бывает у людей, балансирующих на грани между умением подчинять и умением подчиняться: усталость, смешанная с воодушевлением и разбавленная смесью снисходительности и расстройства. Правда, Ника сумела добавить к напряженно-спокойному ритму существования эмоций толику раздражения и благосклонности.  Пожалуй, все Ураганы выделялись среди остальных Хранителей Неба тем, что умели совмещать в себе воистину несовместимый компот чувств, остро ощущая непосредственное влияние каждого на себе. Очевидно, что  Бельфегор никогда не страдал от натиска безэмоциональности, скорее, наоборот, преобладающая масса людей, окружающая принца, вероятно, была бы рада, если бы принц был "немного" спокойней, но сам Бел считал себя совершенным абсолютом.
- А идея не дурна... - протянул Бел, вертя в руках листок бумаги, и периодически загибая - разгибая ее концы. - Только ведь этот, - все пренебрежение отражалось на лице , - визгливый не поймет - заставит переписывать... - пауза затянулась; принц бездумно перебирал стопку чистых листов. - Сделай что-нибудь, - взгляд на Нику, и протянутая бумага.

Belphegor

Япония, Намимори, Гостиница в Намимори, Номер Ники и Бельфегора ===>
Бел быстрым шагом шел по улице. Не то чтоб он сильно спешил попасть в штаб, но все же медлить не желательно было. Так как еще надо было вернуться в номер и переодеться к заданию. Не пойдешь же в привычной для него одежде в школу все же. Достав телефон, он набрал номер штаба и от одного из подчиненных узнал, что босс уже прибыл и вскоре будет в штабе. Не отвечая ничего, потрошитель скинул вызов и ускорил шаг. Через несколько минут, он уже зашел в штаб и сразу направился в кабинет. Но подойдя к двери, передумал. Скорее всего, босс приедет в плохом настроении. И это могло быть проблематичным. Бел решил, что высказать боссу все сможет и в более удачный момент. Поэтому он развернулся и пошел в свою комнату. Подойдя к двери, остановился, открыв дверь, прошел в комнату, стараясь не зацепить лески натянутые по всему периметру. Бел, конечно, гений, но все, же нарваться на свои же ловушки было возможным. Дойдя до кровати, он взял сумку и сложил в нее все свободные ножи, а после покинул комнату и зашел в комнату напарницы, взяв револьвер, спустился в гостиную. Там сел на диван и на пару минут закрыл глаза, прислушиваясь к происходящему в штабе. Но долго сидеть не стал. Все же задание надо выполнять. Поэтому парень поднялся и направился обратно. Выйдя из штаба, осмотрелся по сторонам.
«Сейчас в гостиницу, а потом в школу. Делать вот больше нечего мне.»
===> Япония, Намимори, Школа Намимори, Двор

Squalo Superbia

Япония, Намимори, Штаб Варии, Комната Скуало.
Выйдя из комнаты, Скуало направился в гостиную, служащие, попадавшиеся на пути грозного капитана, быстро уходили с пути. Ведь мало того, что блондин был зол, так еще и шоковое состояние еще не полностью сошло, а вместе это представляло страшную картину. Солдаты не собирались узнавать у капитана, что же случилось.
Спустившись по лестнице вниз, мечник зашел в гостиную, заодно все же смог справится с плащом, и сейчас поправлял его на ходу. Поправив предмет одежды, завел здоровую руку за шею и потянул волосы, чтоб достать их из-под плаща.
В комнате сидел новенький офицер. А именно странный ребенок иллюзионист. Как же акуле надоело, что Занзас тащит в штаб детей. Сначала был Бел, с которым капитану пришлось возиться. Хотя нынешний гений пришел к ним сам, вырезав половину солдат, и с невинной улыбкой и видом ангелочка просился, чтоб его приняли. Ну, ладно Бел оправдал себя. А сейчас им притащили еще одного ребенка, который бесил всех почти так же сильно как потрошитель в детстве. Да Скуало не спорил, что им нужен хранитель тумана, но не ребенок же. Хотя этого малыша отдали на воспитание местному гению в короне. Акула даже слегка жалел мальчишку. Он-то хорошо знал Бельфегора.
- Перминист… Капитан! Капитан Патл… Вы куда-то опаздываете? На распродажу средств за уходом волос, да? Я правильно угадал, правильно? – Флегматично произнес мальчишка, за что получил яростный взгляд со стороны Акулы.
- Вооооооооооооооооооооооооооой! – На всю возможную осипшим голосом громкость возмутился блондин и направил меч на мелкого. – Заткнись, пока тебя не порубили! У меня и так ужасное настроение! – Зло проговорил Скуало и, пройдя, опустился в свободное кресло, прикрывая глаза. Сейчас нужно было дождаться босса и валить на переговоры. «Чертов босс. Ну, вот какого хрена? Может все же перепил? А если нет. Ну, вот нафиг мне это еще. Что тяжело себе бабу завести?! Хотя… Воооооой!» Мечник чуть нервно стучал кончиком меча по полу, выбивая немного нервный ритм.

Squalo Superbia

Крик капитана оглушает не только мальчишку, но и всех кто находился в штабе поблизости от гостиной. Сейчас Акулу лучше не трогать и это понимают все. Ну, или почти все. Мальчик зажимает уши, роняя на пол несколько предметов и листок с какими-то каракулями. Мечник усмехается, но чуть криво. Остальные уже привыкли к крикам боевого капитана. Хотя может половина из них уже глухие? Скуало как-то не задумывался над этим. Главное приказы выполняют, а остальное не его проблемы, а мальчонке еще привыкать и привыкать.
Скуало устроился в кресле, все еще пытаясь прийти в себя. Взгляд Акулы пошел по полу, натыкаясь на разбросанные предметы на полу. Где-то лежит перьевая ручка, которую Ску узнает сразу же и усмехается. Фран спер ручку Занзаса. Точно мелкий самоубийца. Дальше на полу лежат какие-то листки и огрызок яблока. Блондин качает головой, и хмуриться сильнее. Ему плевать, что иллюзионист ребенок. Мусорить в штабе не стоило.
- Мусор, встал и убрал мусор. – Рычаще произносит мечник. Его походу все решили сегодня достать. Сначала Червелло приперлись, потом босс собственной персоной, находящийся в не адекватном состоянии. А теперь еще и мелкое действует на нервы. И потрошитель куда-то слинял. А, между прочим, ему надо следить за мелкой «лягушкой».
- Капитан, Вас девушка бросила? – Вопрос стал последней каплей и Скуало поднимается с кресла, подходит к мальчишке и дает ему не особо сильный подзатыльник. Если бы не состояние Акулы, он бы не обратил внимания на поведение мальчишки или прибил бы быстрее, а так Фран отделывается только подзатыльником.
- Воооой. Тебе не про это надо думать. – Фыркает Акула и возвращается в свое кресло. – Лучше тренировался бы, чтоб полезным быть, а не лишним ртом и живой мишенью.