Kyoya Hibari

Сегодня был явно не его день. И умом Кёя это прекрасно понимал, хотя, никогда и не верил в удачу. Этой "Госпоже Фортуне", которой обычно приписывают слишком многое и уделяют уйму внимания, при случае, Хибари готов был набить морду в первую очередь. А вот изнутри его снедало бешенство. И, признаться честно, это было заметно даже со стороны, в каждом взгляде, в каждом движении и жесте главы Дисциплинарного комитета. Так что, кучкующиеся никчёмные травоядные, назвать которых людьми у Кёи даже язык не поворачивался, как-то быстро рассосались со школьного двора, кажется, пардон, пятой точкой почувствовав его приближение.
- Так что проваливай. Иначе дырок в тебе прибавиться, отброс. И со школой я решу проблему быстрее - разнесу ее к ебеням. - Занзас. Его голос до сих пор звучал в ушах Кёи. Это было сродни плевку в лицо, а такого Хибари никогда не забывал. И не прощал.
Пожалуй, единственным местом, где парню сейчас никто лишний не попался бы на глаза, Кёя счёл крышу школы. Здесь можно успокоиться, хоть немножко, и избавиться от желания забить до смерти первого встречного... встречных. Много-много встречных.
К тому же, именно там Хибари рассчитывал пересечься с Конём. Бедный, бедный Дино...
А вот, факт отсутствия на крыше выше названного индивида только добавил масла в огонь. Скрипнула, отворяясь, дверь, и взгляд Хибари скользнул по периметру крыши, сменившись с разъярённого на удивлённый, но лишь на мгновение, после чего по губам Кёи мелькнула улыбка, не предвещавшая ничего хорошего.
Парень притворил за собой дверь и, дойдя до ограждения, опёрся на него спиной, чуть приподнимая голову и устремляя взгляд в небо.
Хибари курил очень редко, только по ситуации, только в гордом одиночестве, и только когда никто не видит. Репутация - это такая забавная штука, которую лучше не приносить в жертву обстоятельствам. Подходящей ли сейчас была эта грёбанная ситуация, парень ещё не определился, а потому за сигаретной пачкой лезть в карман не спешил. Одно он мог сказать точно, ситуация его не устраивала, и её надо было менять в корне. Как? Время покажет.

Kyoya Hibari

К тому моменту, как на крыше появились совершенно лишние, по мнению главы Дисциплинарного комитета, лица, а точнее - лицо было всего одно, жребий, фигурально выражаясь, всё-таки был брошен. Скорее всего, это-то и определило дальнейший ход событий. По той простой причине, что ситуацию, для того, чтобы устроить себе перекур, Хибари счёл, в итоге, подходящей. И из внутреннего кармана пиджака была выужена початая и уже слегка смятая сигаретная пачка, внутрь которой Кёя недавно запихнул и зажигалку.
Хибари достал сигарету и прикурил, напоследок обведя взглядом пустую крышу, и спрятал пачку обратно в карман. Затянулся, прижмурив глаза, чувствуя, как ароматный дым наполняет лёгкие, что в купе с окружающей тишиной, постепенно, по капельке, возвращало ему ощущение гармонии с самим собой.
Увы, это продлилось крайне недолго, времени не хватило даже на одну сигарету, как Кёя едва не вздрогнул, от раздавшегося в выводящую на крышу дверь удара, после которого здесь, как ни парадоксально, но стало слишком мало воздуха и пространства.
Так бывает, - бывает, когда настолько привыкаешь находиться где-то в одиночестве, что, какую бы место это ни занимало площадь, пусть даже в несколько сотен метров, а стоит появиться ещё одному, всего лишь одному человеку, кому угодно, и пространство неумолимо сужается; и вот, куда ни глянь, взгляд постоянно натыкается на эту тупую скотину, создавая устойчивое ощущение того, что ты едешь в битком набитом автобусе или вагоне метро в час-пик.
А ещё хуже дела обстояли потому, что Гокудера просто-напросто не видел Хибари, а тому казалось, будто специально делает вид, что не замечает. И это было непростительной наглостью со стороны Хаято.
Между тем, сигареты из губ не вынимал и сам Кёя, или позабыл, засмотревшись на разлёгшегося на крыше парня, или посчитал для себя жестом неприемлемым. И лишь когда Гокудера напрямую к нему обратился, с нескрываемой ненавистью уставился прямо тому в лицо. Примерно также Кёя чувствовал себя, когда ему спать мешали!
В общем, это была эпичная картина пера неизвестного художника, которой стоило бы дать название, наподобие: "Вот и встретились два одиночества", "Здравствуйте - приехали!" или просто "Приплыли".
- Ты мать мою не приплетай, травоядное, - мгновенно отходя от ограждения и делая пару шагов в сторону наглеца, отозвался Хибари, стряхивая пепел на пол и перемещая сигарету в противоположный уголок губ, - И чтобы через пять секунд тебя тут не было. А ещё раз увижу, как ты тут дымишь - забью до смерти.

Kyoya Hibari

Принципы. Пожалуй, ещё одна схожая черта. Оба парня были принципиальны до мозга костей, поэтому не могли поделить даже целую крышу. Казалось бы, разойтись так далеко, чтобы не мозолить друг другу глаза - места предостаточно. Но только не для этих двоих. И только не сегодня, потому что звёзды сложились в такие "удачные" обстоятельства.
- Репутацию? - пожалуй, голос главы Дисциплинарного комитета прозвучал несколько удивлённо, - Чем?
Да, никто и никогда не видел Хибари с бутылкой алкоголя в руках или с сигаретой. И в первом случае потому, что тот не пил. Вовсе не для поддержания репутации, а просто душа не лежала насвинячиться в зюзю. Тех, кто проводит своё свободное время в компании бутылки, Хибари считал на уровень ниже стада травоядных, где-то примерно среди рептилий. Жабы, лягушки, ящерицы и прочая мерзость. С сигаретами же дела обстояли иначе, иногда Кёя без них не мог, и, по-честному, упрекал себя за то. Но, как говорится, не пойман - не вор.
"Да кто ему поверит?" - решил про себя парень, только что неожиданно осознав, что сигарета всё ещё торчит у него в губах, и он даже с какой-то задумчивостью пожёвывает фильтр, - "Ладно бы, кто уважаемый, или, не приведите боги, учитель, а тут..."
- Тем более, если я тебе, - он остановился в двух шагах от рассевшегося Гокудеры, тихонько постучав костяшками пальцев себе по голове, и сунул руки в карманы, сверху вниз смотря на наглеца, будто бы собираясь прожечь у него в голове дыру, - Амнезию устрою...
К слову будет сказать, что секунды, разумеется, Кёя не засекал, хотя бы потому, что прекрасно знал - Гокудера никуда не уйдёт, ни после приказов, ни после угроз. Он будет препираться, хамить, доведёт Хибари до белого каления, после чего - пятьдесят на пятьдесят. Или они, выпустив пар, поостынут и разойдутся, или Хаято вышвырнут с крыши пинками. Вот только сегодня, опять же, из-за недавних событий, тянуть волынку и ругаться долго Хибари был не намерен.
- Мне кажется, или ты решил проверить, что закончится быстрее, - чуть повернув голову, Кёя демонстративно сплюнул тлеющий окурок на пол и придавил подошвой ботинка, - Твой словарный запас, или моё терпение?
А последнего, увы, хватило бы не более, чем на пару подобных высказываний подрывника.

Kyoya Hibari

Слухи... Чего только Хибари про себя не наслушался за свою недолгую, но насыщенную событиями жизнь! Но вот про невыполнение собственных правил - ещё ни разу. Это могло бы обеспокоить... Кого угодно другого, только не Кёю. Во-первых, потому что уж он-то точно будет знать, откуда растут ноги. И в случае чего, с кого начинать развлекательно-воспитательные мероприятия. А во-вторых, потому что сейчас его очень, как заноза в одном месте, беспокоила издёвка, прозвучавшая в голосе подрывника.
Тут трудно сказать, как поступил бы Хибари, в случае, если бы Хаято действительно, поднявшись, спокойно переместил свою тушку на много-много метров отсюда, подальше от него. Потому что тот его уже малость разозлил, а меньше всего главе Дисциплинарного комитета сейчас хотелось играть в догонялочки. Но, да что там - малость? Разозлил его ещё Занзас, а Гокудера только подбавил. Так что, лучше было бы, если бы тот всё же ушёл. Встал и вышел, преодолевая ту самую километровую дистанцию, как и подобает всякому нормальному человеку. Но, похоже, благоразумием подрывник не страдал. Оного, вообще, в последнее время, у людей остаётся всё меньше и меньше. Оттого и проблем всё больше, прямая зависимость, можно сказать.
Глаза Хибари сощурились в две узенькие щелочки, и по мере того, как поднимался на ноги Хаято, руки парня плавно выскользнули из карманов. Он знал, насколько хорош Гокудера в бою, как и прекрасно осознавал, в каком положении окажется боец средней дистанции, столкнувшись с ним нос к носу. Потому же и подошёл поближе. Давать фору, где это видано?
А заняться ему было, чем. Эти слова, кстати, мигом напомнили Кёе, что он, вроде, тут по делу на крышу пришёл, Дино ждать. Что же? Теперь, если тот всё же и появится, подождать придётся уже ему самому. Но по этому поводу Хибари не испытывал ровным счётом никакого сожаления.
- Что до терпения, - буквально выплёвывая каждое слово, как до этого сигаретный окурок, проговорил Кёя, проигнорировав второй вопрос и, немедленно переходя к действиям, выхватил тонфа, бросаясь вперёд, и нанося удар с правой, целя в дыхалку противника, - Оно уже закончилось.

Kyoya Hibari

Обычно - да, идеальным претендентом на роль нарушителя спокойствия и дисциплины выступал Гокудера. Но сегодня, как уже неоднократно упоминалось, творилось что-то неладное, что отняло у парня главную роль. Наверное, вместе с везением. Потому что маневра подрывника Хибари уже ожидал подсознательно. Странным было бы, если бы тот стоял столбом, как осуждённый перед казнью, ожидая приведения приговора в исполнение. Очень, очень неудачный день.
Итак, с первого удара отправить зазнавшегося подрывника с крыши не удалось, скажем прямо, особых на то надежд Хибари и не питал, а потому не очень-то и расстроился, что промазал, точнее, не расстроился вовсе. Он этого просто не умел. Зато, заметив брошенные в его сторону динамитные шашки, мгновенно оценив обстановку, понял, что дальше переть напролом равносильно самоубийству. Тут уж и ему самому не оставалось ничего иного, как рвануть в сторону противоположную, избегая прямого попадания. И, мгновениями после, где-то сбоку и чуть сзади от него послышался оглушительный взрыв, после чего всё окружающее накрыло практически непроницаемой дымовой завесой.
Десять шагов - это много, это слишком много, для того, чтобы с размаху влепить по морде, и каждый шаг Гокудеры, за туманной пеленой едва начинающей оседать на крышу пыли, звонким цоканьем копыт очередного возмутившегося травоядного отдавался в ушах Кёи. Когда противника не видно, приходится ориентироваться на производимый им шум, а значит - дистанцию сократить не есть проблематично.
Позже школа будет подсчитывать нанесённый урон и убытки, а сейчас Кёя считал шаги. Как обратный отсчёт часового механизма бомбы замедленного действия, раз, два, три, четыре... мысленно отрешаясь от звука собственного дыхания и сердцебиения, от лёгкого шуршания подошв собственных ботинок, скользящих по полу, прикидывая расстояние и определяя точное местоположение Гокудеры.
Неясными очертаниями, бывший хранитель Облака вынырнул из серой пелены, находясь всё ещё по правую руку парня, всего в нескольких шагах, и заходя сбоку, занёс тонфа для следующего удара. Здесь придётся действовать наверняка, в тот момент, когда парень снова швырнёт в него динамит, и обойти, и увернуться, и нанести решающий удар. Ибо сейчас всё это было похоже одно из того, что Кёя ненавидел в схватке больше всего - на игру в догонялки.
Одно хорошо - за всем этим переполохом Хаято не мог лицезреть его физиономию тоже, до поры до времени, пока, скорее всего, уже не будет слишком поздно. И если лицо Хибари сейчас не выражало ровным счётом ничего, как восковая маска, то изнутри его раздирали взрывная смесь ярости с раздражением, действующая не хуже любого динамита, в один момент всколыхнувшаяся волна ненависти ко всему живому и, если честно, что уж совсем странно, хотя и объяснимо, где-то в самом укромном уголке души - крохотная, ещё не до конца оформившаяся, благодарность. За то, что среди задымления и пыли всё пережитое этим утром казалось уже не таким поганым. За то, что нашёлся человек, на которого можно спустить всех собак, обвинить его во всём случившемся, и на нём же отыграться. За то, что, сам того не зная, Хаято очень удачно подвернулся под горячую руку, оказавшись на крыше. И отказавшись оттуда уходить. За это ему можно памятник поставить! Посмертно.

Kyoya Hibari

Двойственность и неоднозначность отношения, несомненно, присутствовала. Хотя, не совсем так, как определил для себя Гокудера. Не настолько маньячные наклонности были у Хибари, чтобы просто так спускать на тормоза взрывы школьного имущества, даже на лабораторных по физике, если какой-нибудь особенно рьяный индивид сумеет такое устроить. Здесь дело обстояло несколько иначе, и вот, почему, - простить хамство один раз, и это, несомненно, станет закономерностью. Позволить хоть кому-то такое к себе отношение, и через некоторое время тебя ни во что ставить не будут, смешав с грязью. Разгром на третьем этаже школы, после боя Гокудеры с Бельфегором, Кёя вынес стоически, насколько позволяло ему вообще его самообладание, потому что тогда он собирался прикончить и Варию, и этих мелких представителей Вонголы, что ввязались туда по самое не балуй, и двух наглых девок, представившихся Червелло, что так некстати попались ему на глаза. И всё только по одной причине - школе был нанесён, по его мнению, страшный ущерб. После была иллюзия, для всех остальных, чтобы разгрома они не заметили. Но обещания всё вернуть в первоначальный вид Хибари удалось добиться.
Если ученик смеет ослушаться приказа, тем более, находясь на территории школы, ему приходит немедленный песец, и не тот, который - беленькая толстенькая полярная лисичка. Вот здесь уже мало значения имеет, сколько динамитных шашек он подорвёт, сколько разрухи попытается устроить, правила для всех одни. Это почти как у Достоевского - преступление и наказание. Так что, за дисциплину Хибари не страдал. Страдали за неё отдельные представители человечества, от его рук.
По вопросу нахождения в дыму... Тут всё тоже не так просто и прекрасно, как кажется на первый взгляд, хотя, обычно кажется совсем наоборот. У Хибари, как, например, у того же подрывника, не было опыта тренировок с динамитом; пожалуй, настолько близко он столкнулся с подобным ведением боя, когда в первый раз непосредственно встретился с Хаято лицом к лицу, и тому удалось выбесить главу Дисциплинарного комитета донельзя, но в тот раз Кёя многое для себя успел уяснить. Не только расхлябанное и вызывающее Гокудеры поведение. С дыхалкой особенных проблем не возникло, здесь лишь на какое-то время, пока Хибари находился в задымлённой зоне, дыхание требовалось задержать. Это примерно как у пловцов на дальние дистанции, перехватить воздуха, хоть какого-нибудь, хоть капельку, частицу, и дальше нестись вперёд, к финалу. И потом...
... И потом, существует определённое состояние человеческого организма, когда не замечаешь ровным счётом ничего вокруг, кроме того, что считаешь в данный момент крайне важным, своей цели. Так случилось при реванше боя с Мукуро, которого Кёя тогда уложил в три удара. Тебя не беспокоит внешняя окружающая обстановка, тебя не беспокоят возможные и уже нанесённые тебе повреждения, тебя вообще ничто не беспокоит. В такие моменты ты предельно собран, хотя иногда, как потом говорят, действуешь исключительно интуитивно, на уровне бессознательного. Как жаль, что именно перед дракой с Рокудо вмешался Гокудера, принёсший противоядие! Если задуматься, то должно было бы проявлять к нему чуть больше терпеливости, на что, скорее всего, и рассчитывал подрывник. Но как-то не сложилось. Такого чувства, как признательность, от Хибари добиться было очень сложно, а произнесения оного вслух - просто невозможно.
Гокудера обернулся влево, и тут же схлопотал тонфа от приближающегося Кёи, правда, в нужный момент успел увернуться и лишь вскользь получить жестянкой по пиджаку. После чего в сторону появившегося из дыма Хибари полетела ещё одна порция динамита. Причём, расчёт был произведён Хаято очень верно, Хибари действительно отвлёкся на эту атаку, так что время расчехлить и применить иной вид взрывчатки у Гокудеры действительно было. Вопрос, стоит ли тратить сей вид вооружения на человека, который, свалившись с Эвереста, поднимется, отряхнёт школьную форму и пойдёт дальше, крошить всё на своём пути в порошок, оставался открытым.
Взрыв случился совсем рядом, гораздо ближе, чем первый, едва не заставив главу Дисциплинарного комитета пригнуться и зажать уши ладонями, но едва поняв, что сейчас произошло, и что произойдёт в следующие секунды, он сиганул в противоположном от Гоку направлении, куда, собственно, тот и направил следующую атаку, перекатившись по полу и замерев на какой-то миг, вслушиваясь в звук шагов неподалёку, практически забывая, как дышать, и что это вообще такое за действие. Всё, что Хибари чётко знал о ракетных бомбах... Да это практически ничего, по сравнению с тем, насколько их успел изучить человек, применявший подобное на практике. Но когда, успев к тому времени подняться, отплёвываясь от грязищи, которой наглотался, Кёя сообразил, что в его сторону направляется, было уже слишком поздно, чтобы много думать. К слову, "слишком" много думать он не умел, особенно в такие моменты, Облако вообще предпочитал сначала делать, а потом уже разгребать последствия, так есть много безопаснее, чем может показаться с первого взгляда.
Посему, в один из немногих раз, когда такое вообще приходило в его голову, Хибари решил прикинуться ветошью, и, уводя от себя удар, рискнул побежать в сторону, откуда ещё слышался топот ног отбегающего в сторону Гокудеры. Тут или-или, сдохнуть - так вместе. И вместе же с тем, он, мельком вытерев запылённые губы о пиджак на плече, который и не думал сваливаться, словно приклеенный, бросился на звук, производимый подрывником, на данный момент лишь приблизительно представляя, где тот находится, но, заранее прикидывая следующий удар, так, чтобы он пришёлся прямо на "передовой" и Хаято прямо в рожу, желательно в тот момент, когда взрывчатка ещё не успеет сработать, ну, или прямо в момент взрыва...

Kyoya Hibari

Если санитары в психбольнице и плакали, так только от радости. От радости и осознания отсутствия в стенах клиники как человека-камикороса, так и блондинистой ши-ши-шизы. Появись они там, хоть двое, хоть порознь, как персонал психушки заплачет уже по-другому, и, скорее всего, кровавыми слезами. Поэтому, в своё время, противостояние этой парочки маньяков на поле битвы имело достаточно интересное развитие сюжета, и вполне себе прозрачный намёк на продолжение в будущем, при следующей встрече, ко ли той суждено будет состояться.
А сейчас желание искалечить Хаято действительно присутствовало, и чем дальше, тем больше, и если бы тот всё же навернулся и не расшибся в лепёшку, то пришлось бы спуститься и добавить. Планы оставлять Гокудеру двигающимся, ползающим, трепыхающимся, в общем, способным к какой-либо физической деятельности, испарялись, как вода в забытом чайнике, оставленном на плите, из банального "проучить", переходя в разряд привычного "я забью тебя до смерти", по мере того, как при каждом последующем взрыве в стороны разлеталась бетонная крошка с поверхности крыши. Можно не сомневаться ни минуты, что своим поведением маньяка Гокудера уже выпустил.
Пожалуй, единственное, что не принял в расчёт Хибари, и как оказалось, сдуру не принял, - то, что подрывник решит рискнуть сохранностью собственной тушки, чтобы оказаться от Кёи на более или менее безопасном расстоянии, вне зоны его досягаемости, это - к вопросу о честности боя между обладателем тонфа и динамита, соответственно. И посему, не то, чтобы совсем прошляпил момент, когда в дело пошли скоростные бомбы, просто тормозить было уже поздно, а пытаться довести до конца начатое и как следует, от души, поправить парню лицо - тем более.
Два взрыва прогремели практически одновременно, сливаясь в один, на довольно значительном расстоянии друг от друга, и, скорее всего, только это спасло обоих парней, которых расшвыряло по сторонам. Добавка ударной волны от ракетных бомб, наверняка, помогла бы Гокудере почувствовать себя ласточкой в свободном падении с крыши, а Хибари не удалось бы избежать серьёзных повреждений. Сейчас же, практически плашмя приземляясь на пол, едва не выпустив из рук оружия и не размазав свою физиономию по поверхности крыши, глава Дисциплинарного комитета осознал, что с пиджаком ему также придётся распрощаться, и это, как минимум. Однако, проститься со шмотками, что, наверно, да и не наверно, а точно, по окончанию разборок, придётся сделать не только Хибари, - сие всё-таки не проститься с жизнью. Кошки всегда приземляются на лапы, очевидно, Кёя родился не кошкой. Пропахать бетонный пол локтями - это, как сказал бы один замечательный человек - экстрим!
Пару секунд спустя, Хибари поднялся на ноги, поморщился, тряхнул головой, унимая стайку кружащихся перед глазами Хибёрдов, которые заменяли ему разноцветные звёздочки, как у всех нормальных людей, фыркнул, сдувая с глаз растрёпанную чёлку, и, сплюнув набившуюся в рот пыль, смешанную с гарью, прикрыл рукавом рубашки нос и рот, щурясь и выискивая взглядом очертания Хаято.
"Неужели, вниз сверзился?" прошелестела в голове первая не матерная мысль, но на это можно было даже и не рассчитывать. Не так прост Хаято, чтобы, избегая прямого удара, попасть в собственную мышеловку, хотя и не так страшен чёрт, как его малюют. И вот, где-то неподалёку, наконец, Кёя различил шум, точнее, кашель Гокудеры, всё ещё остававшегося вне зоны видимости. Да тут всё, если так посмотреть, вне её теперь находилось, так что... Так что, можно и совсем не смотреть. А только слушать.
С учётом того, что уже произошло со школой, а не только поверхность крыши, но и ограждение, в том месте, куда собирался было свалиться Гокудера, сильно пострадало, да и забор внизу, светящий дырищей, глаза не радовал, а также в связи с произведённым взрывами шумом, странность была, как минимум, одна. Что кругом до сей поры не собралось ещё толпы зевак, хотя бы внизу. Если подниматься наверх и растаскивать парней, мало кто рискнул бы своей шкуркой, однозначно, то у стен должна была собраться половина всех, кто оставался в школе и в округе, как минимум. Не то подобное затишье объяснялось делом привычки, не то - все нарочно решили пустить дело на самотёк. Нехай, глава Дисциплины с подрывником переубивают друг друга, и вот тогда в школе, наконец, наступит долгожданная тишина и спокойствие...
Хибари давным-давно изучил школьную крышу вдоль и поперёк, он дома, походу, реже появлялся, чем здесь. Парень мог часами мерить её шагами или просто отдыхать, любуясь небом, он знал не только метраж, точное расстояние от одного её конца до выхода, и оттуда до конца другого. Находясь в любой точке этого, без сомнения, самого прекрасного места на нашей планете, он мог с точностью сказать, сколько метров необходимо преодолеть, прежде, чем ты уткнёшься в защитное заграждение, подойти к нему с закрытыми глазами и коснуться рукой. Сейчас, прислушиваясь, не сподобится ли Гокудера покинуть прежнего места своей дислокации, когда оказался в опасной близости от кромки крыши, он рванул сквозь дымовую завесу вперёд, избегая мелких выбоин под ногами, только касаться бренных останков Гоку Кёя собирался совсем не рукой, а тонфа. Сильно так, с размаху. Чтобы отправить подрывника в доселе не удавшийся полёт вниз. Как ни крути, а хорошо покурили!

Kyoya Hibari

Вот чего-чего, а инцидента с директором Хибари не помнил. И не потому, что память ему отшибло, а по той простой причине, что таких глупейших и досадных мелочей он предпочитал не запоминать. Мало ли, какому глупому, пожёвывающему газончик, животному придёт в голову попытаться разнять дерущегося с кем-то Хибари? В лучшем случае, скотинку просто проигнорируют, и оставят на своё личное усмотрение, лезть своим же тупорылым носом на рожон. А вот в худшем, если тварь посмеет помешать бою - получит большой и толстый пистон от обоих, как от главы Дисциплины, так и от его противника.
Господин Директор тогда попался под руку очень некстати, точнее будет сказать, что он просто попал. И если бы не превалирующий надо всем остальным инстинкт самосохранения, что резво проснулся в мужчине, когда рядом с ним рванули динамитные шашки, то неотложные дела от больничной койки его не спасли бы.
Гокудера пришёл на крышу не за тем, чтобы сражаться с Кёей, собственно, тот также пришёл не на предмет лицезреть закопчённую рожу Хаято и не распахивать необозримое бетонное поле собой любимым, тут у всех были свои личные дела, и не стоило их смешивать. Ребята могли разминуться, могли даже, что было бы из ряда вон, но иногда случалось, разойтись почти по-хорошему, но, кажется, тут уже упоминалось о звёздах? Именно сегодня и именно сейчас это знаменательное событие никак не могло произойти, несмотря на то, что кто-то изо всех своих сил не верил в судьбу.
С видимостью, по-правде, дела обстояли из рук вон плохо, как и с чистым воздухом, точнее, на данный момент, лишь с оного подобием. Если в первое время, когда дымовая завеса накрыла ещё не всю территорию школьной крыши, было возможно ещё хоть где-то дышать и хоть что-то рассмотреть, то теперь, похоже, с каждой минутой всё только ухудшалось. И не приведите боги, что-то подобное войдёт в привычку! К тому времени, как это случится, от школы просто камня на камне не останется.
Затих Гокудера, чем вызвал в голове Хибари очень неоднозначное предположение, будто остался торчать на кромке крыши. Это было во все, пардон, места странно. Это было, честно говоря, практически невозможно. Над этим стоило бы призадуматься, если бы на то, чтобы задумываться, оставалось в достатке времени. Сейчас, бежавший в сторону противника, Облако решил, что подрывник занят, в общем-то, примерно тем же, чем и он сам. Гоку выжидает, он прислушивается, не готовый распалить остатки своего взрывоопасного гнева во все стороны, в слепой надежде, на "Ну а вдруг получится?"
Сколько точно динамитных шашек при себе обычно таскает Хаято, Хибари не знал. Иногда начинало казаться, что парень, как, не к ночи будь помянут, один засветившийся в жизни Кёи иллюзионист, получает добро прямо из воздуха, и в тот момент, когда, казалось бы, удача отворачивается от него, у Гокудеры находится туз в рукаве. Очень, надо сказать, взрывоопасный туз, который может в любой момент определить итог схватки.
Проблема Гокудеры состояла в другом. Как бы он ни старался, а бегать вечность по крыше, швыряясь динамитом, он действительно не сможет, не только по причине ограниченности боезапаса, но и потому что в один "прекрасный" момент просто выдохнется. Привычный же к ближнему бою насмерть Кёя готов загонять жертву до последнего, пока та не сдастся, прося о пощаде, на которую точно не стоит рассчитывать, в случае столкновения с Хибари, или не рухнет полумёртвым телом к его ногам. Потом, много позже, Хибари ощутит на своём собственном теле и нанесённые ему повреждения, и усталость, и все сопровождающие то обстоятельства. Но сейчас - бонус... Бонус будет очень щедрый. Для любого, кто посмеет помешать его спокойному времяпрепровождению на крыше.
- Да ты сдохнешь когда-нибудь? - раздался совсем рядом голос Гокудеры, заставивший Хибари, лишь  на миг растянуть губы в хищной улыбке. Если это не восклицание загнанной в угол, вконец озверевшей, крысы, то что-то к тому очень близкое, что-то тому подобное. Хотя и говорят, словно бы перед смертельной опасностью крыса способна совершить последний отчаянный рывок и перегрызть горло существу в разы большему, чем она сама, как то - коту или собаке, даже гораздо более опасному для неё хищнику.
Надежда обычно умирает последней, но, как известно, она всё-таки умирает. Хибари не только не сдох, по громкому прошению Гокудеры, от ракетных бомб, но и остался полностью дееспособен. Так ли, как казалось на первый взгляд, всё обстояло в самом деле, ещё покажет время, а сейчас, судя по приближавшемуся звуку шагов, нужно было что-то предпринимать. Потому как Кёя приближался, и именно со стороны обрушившейся части ограждения. Если бы Гокудера снова начал разбрасываться динамитом, у главы Дисциплинарного комитета была бы кощунственная возможность застать увеличение обрушения в ограждении, что неминуемо, однажды, привело бы к падению вниз одного из них. Вот только, названный Терминатор о том не думал. Он думал исключительно о том, как бы подобраться поближе к сместившемуся с края крыши Гокудере, и обломать ему рога... Ну, пусть не рога, ибо таковыми противник не обладал. Примерно, очень приблизительно, на звук, опять же, оценивая траекторию передвижения парня по полу, Хибари готовился, на сей раз, зайти с противоположной прошлой атаке, с левой стороны, и засветить парню, по самое "не балуй" в область морды.

Gokudera Hayato

Сказать, что Хаято был взбешен - ничего не сказать. Во-первых, он был довольно уставшим, во-вторых, голодным, а в-третьих, бой продвигался не так, как хотелось бы. Хибари из виду он все-таки потерял, хотя в таком дыму сложно было хоть кого-то не потерять. Особенно учитывая обстоятельства - оба противника старались двигаться быстро, но в то же время тихо, не давая второму никаких поблажек/ шансов на легкую победу.
Вот и сейчас перед Гокудерой стояла некая дилемма - куда смотреть? Откуда ждать появления Хибари? Нет, конечно, можно было просто бездумно кидаться динамитом во все стороны. Но во-первых, это могло повлечь за собой еще большие разрушения (не исключено, что какой-нибудь обломок попадет и в Хаято, также ударной волной могло сбросить с крыши...) Во-вторых... уж больно такое разбрасывание оружия похоже на сумасшествие. Нормальные люди так не делают.
Хотя, с другой стороны, разве нормальные люди приходят на крышу школы, чтобы подраться, да еще и не просто подраться, а используя динамит и тонфа?
В то же время, несмотря ни на что, Гокудера вовсе не собирался сдаваться. Не в его это было характере. Для Хаято более характерно было сражение до самого конца, причем не обращая внимания на то, насколько старше, опытнее, опаснее является противник. Подрывник и в Конфликте колец шел бы до последнего, но Босс приказал уходить с опасной территории, а Тсуну Хаято слушался. Одного-единственного человека.
Но Тсуны здесь не было. А вот противник был. Сильный, опытный в боях, да еще и находящийся на своей, знакомой территории.
Хибари был таким же. Он также из принципа не мог никому проиграть. А уж тем более в школе, неважно, что сейчас в здании находилось не так много народу и этого мало бы кто увидел. А кто увидел - не выжил бы. Просто Хибари с Гокудерой объединяла еще одна черта. Гордость. И вот из-за этой самой гордости оба готовы были сражаться с кем угодно, во время боя наплевав на место, время... И уж тем более на собственное состояние.
Неизвестно, чем бы закончилась встреча двух до такой степени взбешенных людей, но, как это часто бывает, в дело вмешалась третья сторона.
- Ребят, вы чего? - раздался голос сзади.
Хаято не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто пришел. "Бейсбольный придурок, куда ж без тебя".
- Ты что здесь забыл? - все также не смотря на Ямомото спросил Хаято.
Насколько знал Гокудера, Такеши всегда после школы пропадал либо на тренировке, либо у отца в ресторане. Поэтому было непонятно, зачем он явился на крышу.
- Гокудера, ты чего? Мог бы проявить немного больше благодарности, - обратился Такеши уже непосредственно к подрывнику.
Хаято резко обернулся. "Что он сейчас сказал?" Конечно, Гокудера помнил, как Хибари откинул ему кольцо Бельфегора на Конфликте. Но чтобы ему вот так вот напоминали про долги?
- Слушай, ты... - Гокудера медленно подошел к Такеши, на секунду забыв про Хибари. - Тебе заняться нечем? Со своими долгами я разберусь сам! - в конце фразы Хаято перешел на крик.

Takeshi Yamamoto

Ямамото или идиот, или очень смелый человек, третьего не дано. Реборн склонялся ко второму, Гокудера - к первому, а сам Такеши старался об этом не задумываться, потому что он всегда был особенно плох в том, что требовало мыслительных усилий. Он просто пытался повторить несколько переделанный под ситуацию подвиг настоящей русской женщины, то есть войти на дымящуюся крышу и остановить Хибари на скаку. То есть на бегу, конечно. Несколько секунд Такеши игнорировал все замечания, доносившиеся сзади, пока окончательно не убедился в том, что Кёя не собирается атаковать. Только после этого лицо его смягчилось, на губах и в глазах снова появилась улыбка, он развернулся к Гокудере.
- Ну-ну! - он поднял согнутые в локтях руки и помахал раскрытыми ладонями перед подрывником, растягивая улыбку. - Не стоит драться! - и, окончательно сощурившись, он сделал шаг в сторону, хватая Хаято за руку.
  - Спасибо, Хибари-сан! - крикнул он, поворачиваясь к главе дисциплинарного комитета и поднимая руку вверх. Вообще-то орать было не обязательно, самый опасный человек Намимори стоял достаточно близко, и ему вряд ли заложило уши взрывом, более того. его слух, адаптировавшись к ситуации низкой видимости, вполне мог обостриться. Но Ямамото об этом вообще не думал. Он был очень рад тому факту, что они уйдут отсюда целыми и практически невредимыми (надо ещё оглядеть Гокудеру на предмет повреждений, когда они выберутся в менее задымлённое место), а потому невольно повышал голос. - Пока! - выкрикнув это, Такеши решительно зашагал к выходу с крыши, так сильно вцепившись в руку Гокудеры, что освободиться подрывник мог только лишившись конечности.
  - Пойдём ко мне? Старик будет рад тебя видеть, заодно поедим... - Ямамото редко представлялся шанс побыть с Хаято наедине. Обычно они были втроём, Гокудера, Ямамото и Тсуна, кроме того были вечно оказывающиеся где-то рядом И-Пин, Ламбо, Бьянки, Фута, девчонки... Да и вездесущий Реборн на то и вездесущий, что всегда где-то рядом. Поэтому Такеши не собирался упускать шанс. Кроме того ему надо было точно убедиться, что с Гокудерой всё хорошо. Потому что тогда, когда он увидел подрывника в клубах дыма, сердце пропустило пару ударов, а потом пульс резко подскочил. На секунду ему вспомнилась эта родная сердцу фигура, появляющаяся из клубов дыма и сразу же падающая на пол, словно лишённая жизни. И снова вспомнились те мучительные секунды, что предшествовали этому триумфальному появлению.
  Ямамото невольно нахмурился, ещё сильнее дёргая Гокудеру за руку, дабы поскорее увести с крыши. Он больше не был напуган. Такеши знал, что если Хибари решил их отпустить, значит он действительно так решил. Он не из тех, кто атакует соперника, когда тот поворачивается спиной. Ему это просто не нужно. Нет, Ямамото не боялся, он злился. В такие моменты он отлично понимал Шамала. Его злило то, как легко и безрассудно подрывник рискует собой.
- Пойдём, пойдём!
--->Домой к Ямамото

Kyoya Hibari

Дабы пересказать, о чём все эти мгновения, пока длился практически односторонний разговор между Ямамото и Гокудерой, думал Хибари, наверное, хватит всего нескольких предложений. Вот только оные будут настолько нецензурными, что приводить их тут совсем не стоит.
Здесь и сейчас происходил совершенно новый виток временного отсчёта, и если в первом случае, когда Кёя почти по-хорошему предлагал убраться Хаято куда подальше с крыши в пять секунд, он время не засекал, то теперь в его голове тикали часики. В обратном направлении. Запустились они после слов Такеши, выражающих благодарность, и после его же слов, о том, что парень собрался утащить отсюда подрывника, предложив "погостить" у отца. И время отсчитывалось ровно до того момента, пока покрытый копотью и оседающей пылью Хибари, наконец, снова останется один на крыше.
Всё то время, пока ребята выметались отсюда, а никак иначе передвижение Ямамото, утаскивающего за собой Гоку за руку, назвать Кёя не мог бы, он провожал их взглядом, в котором, помимо обычной холодности и ненависти, читалось почти невидимое удовлетворение. Вовсе не тем фактом, к слову, что Хаято не дали разнести тут всё к чертям собачьим, а лишь тем, что Хибари, наконец, оставили в покое. "Надеюсь, они навернутся на лестнице" как-то совсем некстати подумалось Кёе, когда парни дошли до двери, ведущей вниз в школу, и он сподобился спрятать оружие.
После чего, выбравшись из начинающей рассеиваться дымовой завесы, Хибари обернулся лицом к заграждению, цапнул пальцами прутья решётки и, прислонившись к ней лицом, с упоением вдохнул свежий воздух, пробормотав что-то вроде:
- Счастливого пути... - почти не слышно. Не добавив при этом, так же, куда и по каким местам "счастливый" этот путь должен был пролегать. Сейчас стоило закурить снова, но ситуация, знаете ли, из ряда вон выходящая... Настолько, что Хибари даже о том позабыл.

Kyoya Hibari

Про день всё было давно сказано. Не вслух, правда, но если бы стали озвучивать это, то грустить и зализывать раны пришлось бы не две недели. А пару месяцев в гипсе поваляться. Ведь Хибари только-только немножко успел прийти в себя, и почувствовать себя не настолько взбешённым, как на крышу снова припёрлись визитёры. В данном случае, одна визитёрша, что нисколько не умаляло её вины.
"Не крыша, блин, а проходной двор!" подумал Кёя, заслышав позади хруст шагов по бетонному крошеву. И почему именно сегодня он всем так понадобился? Ну, не всем, и не он сам, а именно это место.
Ан - нет, на сей раз понадобился именно он сам, о чём оповестил его девичий голосок за спиной, оборачиваться на который Хибари, по первой, даже не стал, лишь прикрыв глаза и силясь сходу не обматерить гостью, и не отправить её к праотцам.
- Прошу прощения... Хибари-сан, я могу... могу с вами поговорить? Или мне лучше... уйти? - робко спросила девочка.
Хибари смутно её помнил, даже не так. Он знал, что Хром, кажется, так её звали, является одним из Хранителей Тсуны, но как-то вот познакомиться поближе за всё время, с момента окончания конфликта колец не возникло совсем никакого желания. Он бы в глаза не видел все эти кольца, вместе с Хранителями. Как сейчас не желал видеть девчонки.
Однако, всё же, нашёлся расцепить сжимающие решётку пальцы, состроить на лице выражение, чуть меньше напоминающее искреннее пожелание отправить девочку полетать с крыши, и кивнул в знак приветствия. Мол, что вы, вы нисколько не помешали мне, вторгшись на мою территорию и задавая свои дурацкие вопросы, совсем нисколько!
- Тебе лучше было не приходить совсем, - холодно отозвался Кёя, оглядев девчонку с ног до головы пристальным взглядом, в который раз подмечая смутное сходство с тем, кого он хотел бы увидеть здесь меньше всего, и, в тоже время, встречи с кем искал уже давно, - Но, раз уж ты пришла, говори.

Kyoya Hibari

Говоря о крыше... Если единственное, что требовалось от Хибари - чтобы он что-нибудь разгромил, то обращались явно не к тому и не по адресу. Не в его это стиле, взять и разнести пару городов, чтобы обезвредить одного единственного человека. Слишком грубо, тоньше он действовал, тоньше. А вот если предположение касалось того, что парень выйдет почти сухим из океана, почти не пострадавшим при ядерной бомбардировке и, вдоволь наслушавшись медных труб, забьёт трубачей до смерти, чтобы не нарушали его покоя, - девочка попала в самую точку.
Не промахнулась Хром и в том, на что были похожи её слова. "Здравствуйте, я представитель Эйвон/Орифлейм/Свидетелей Иеговы/Аццкого Сцотоны", и всё в таком духе. Но важным было ведь не то, как она себя преподнесла, не то, как она всё это говорила. Гораздо важнее был смысл сказанного, и смысл достиг головного мозга главы Дисциплинарного комитета молниеносно! Потому что такого он не ожидал.
"Сюрприз за сюрпризом, с самого утра. Что следующее? Похитители учеников сдаваться придут? И - тоже на крышу... Все сюда, до кучи..."
- Мукуро? - переспросил Кёя, и на одно очень краткое мгновение на его губах появилась улыбка, правда, скорее даже, усмешка, совершенно не выражающая радостных чувств по поводу упоминания имени иллюзиониста. А взгляд резко сместился, уставившись в лицо девчонки с недоверием, помимо всего прочего.
Мукуро хотел поговорить? Что же это, рак на горе свистнул? Земля с орбиты сошла, и небо, как предвещал Гокудера, готово упасть на Землю, вследствие того, что подрывник не свалил с крыши в течение отведённых ему пяти секунд? Единственное дело, о котором Хибари стал бы говорить с иллюзионистом, и которое его действительно заинтересовало бы, заключалось в подборке тому красивого памятника на кладбище, прежде, чем он послал бы Мукуро туда, где, по утверждению парня, он уже успел побывать, в Ад.
И, дабы девчонка прекратила, наконец, говорить загадками, а выкладывала всё, как есть, подступив к Хром почти вплотную, Кёя посмотрел поверх её головы, куда-то, где в оседающей пыли проглядывали очертания выхода с крыши, прибавив очень уместное:
- Передай, что я с радостью приду на его похороны.

Kyoya Hibari

Логично. Это всё очень логично. Особенно, если каждый маломальский просчёт, каждая с твоей стороны ошибка может стать для тебя последней, научишься предвидеть всё на год вперёд. Всё, кроме одного. Что там, чуть ранее, было сказано про звёзды?..
Кёю вывел из себя Занзас, с утра пораньше, его выбесил Гокудера, и вот теперь, похоже, ещё не подозревающий о таком положении дел иллюзионист, припёрся покрасоваться да потрепаться, как со старым приятелем!
Есть такая вещь, как предчувствие, которое, впрочем, можно было бы объяснить простейшим наличием логики и рабочего мозга на своём месте. При всём при том, что Хром могла бы просто прийти передать пару ласковых Хибари от его врага или назначить место встречи, тот заподозрил неладное в поведении девочки. А предчувствия его ещё никогда не обманывали... Боялись, наверное?
Сапёр, как известно, ошибается только один раз. И таковой настал. Так что, в тот момент, когда на месте Хром оказался совершенно другой человек, выхвативший тонфа Хибари чётко ответил для себя на поставленный вопрос, о предмете разговора. И разговор сей парни проведут в настолько "тёплой и дружеской" обстановке, что сами черти, завидев, поспешно перекрестятся и в ужасе съебутся назад в Преисподнюю. Итак, разговору - быть. Мукуро, после оного, - не быть. Несмотря на то, что гость пришёл без своей "вилки". Никак, соскучился сильно по острым ощущениям, тумаков решил отведать.
- Ты драться пришёл, или языком чесать? - губы Хибари искривила усмешка, он окинул иллюзиониста презрительным взглядом, и, в общем-то, это были единственные знаки внимания, которых тот был удостоен, на данный момент.